Недавняя новость о том, что Минюст предоставил Венскому международному арбитражному центру (VIAC) право на постоянную работу в России — хороший повод оценить, получилось ли у российских властей изменить арбитражные привычки отечественного бизнеса.
Отучить от Лондона
После того как в 2014 году было вынесено крупнейшее в истории инвестиционного арбитража решение против России, по которому бывшим акционерам ЮКОСа присудили более $50 млрд, правительство всерьез обеспокоилось тем, чтобы отечественный бизнес рассматривал свои споры (не только против государства) не в Париже, Лондоне или Стокгольме, а дома. Это стало одной из целей начатой в 2016 году арбитражной реформы.
Предлагалось, с одной стороны, ввести в российское законодательство некие «плюшки», такие как содействие государственных судов третейскому разбирательству (например, в назначении арбитра или получении доказательств), а с другой — административно ограничить деятельность иностранных третейских судов. Отныне они должны были получать «лицензию» для открытия своих центров в России.
Однако чуда не произошло, и спустя три года можно констатировать, что российские собственники по-прежнему выясняют отношения в зарубежных юрисдикциях. Они пользуются лазейкой в законе, позволяющей судиться за пределами России тем, кто владеет активами за рубежом. Крупный российский бизнес, как правило, попадает в эту категорию. Представители ведущих иностранных арбитражных институтов, участвовавшие в мае 2019 года в работе Санкт-Петербургского юридического форума, сообщили, что не заметили уменьшения числа дел с российскими участниками.
Предложенные «плюшки» мало кого заинтересовали, поскольку обладали сомнительной ценностью. К примеру, даже в таких образцовых с точки зрения арбитражного процесса странах, как Швейцария, случаи обращения арбитров за содействием в государственные суды единичны. Как правило, все вопросы по назначению арбитров разрешаются арбитражным институтом на основании своего регламента. Что касается ограничения на работу иностранных третейских судов в России, то оно вначале вызвало, по меткому выражению генерального директора Лондонского арбитража (LCIA) Джеки ван Херсольт-ван Хоф, «футбольную панику» среди некоторых мировых арбитражных центров — из-за возможной потери хороших клиентов. Но вскоре стало ясно, что опасаться нечего.
В итоге иностранцы не выстроились в ряд перед дверями Минюста. Только арбитражные центры Гонконга (HKIAC) и Вены (VIAC) получили разрешение на администрирование международных дел с участием российских компаний. Но как раз они россиян привлекают мало. Например, по статистике VIAC за 2018 год, в делах там участвовали пять сторон из России (4,2% от общего количества сторон). Лондон, Стокгольм и Париж так и не подали заявки, и не факт, что подадут.
Судебный протекционизм
Все это напоминает историю с поддержкой умирающего российского автопрома. Проводя арбитражную реформу, российское правительство также ограничило конкуренцию на рынке третейского разбирательства, однако при этом ничего не предложило взамен. Флагман российского арбитража — Международный коммерческий арбитражный суд (МКАС) при ТПП, — до сих пор работающий по принципам, заложенным во времена СЭВ (наличие закрытого списка арбитров, ограниченное использование свидетельских показаний и т.д.), не пытается модернизироваться, уповая на помощь правительства.
Стремительно созданный в 2017 году Российский арбитражный центр (РАЦ), несмотря на поддержку со стороны Минюста, не может заменить Лондон. А после того как самое авторитетное в арбитражной сфере издание Global Arbitration Review охарактеризовало РАЦ как учреждение, «секретно поддерживаемое российскими правительством», стало ясно, что в условиях нынешней «антироссийской паранойи» крупные международные компании не будут всерьез рассматривать этот третейский суд. Это подтверждается и статистикой: количество международных споров в российских арбитражных центрах можно посчитать на пальцах одной руки.
Что дальше?
Скорее всего, отечественные пользователи будут и дальше находить лазейки в законодательстве, чтобы судиться за рубежом. Ситуация может измениться, если правительство поймет, что одними запретами предпринимателей в российские арбитражные центры не заманишь. И, вместо того чтобы умножать бессмысленное регулирование третейских судов, будет уделять больше внимания тому, чтобы российские суды начали последовательно занимать проарбитражную позицию. А для этого нужно применять положения Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений так, как это делается в Англии, Франции, Швейцарии. Пока же российскую судебную практику шатает из стороны в сторону. Так, в 2018 году российские суды неожиданно признали недействительной типовую оговорку Международного арбитражного суда при Международной палате в Париже — это ставило под угрозу исполнение решений международных арбитражей в России. И хотя потом эта ошибка была исправлена Верховным судом, но осадок, как говорится, остался. Только исключением подобных историй в будущем можно заставить бизнес доверять российской юрисдикции.
Хвалей В.В. для РБК
