На этой неделе состоялось второе в этом году заседание Совета по совершенствованию третейского разбирательства при Минюсте РФ. Из трех кандидатов, желающих получить статус постоянно действующего арбитражного учреждения (ПДАУ), повезло лишь иностранцам — Венскому международному арбитражному центру, чей успех был очевиден после опыта Гонконгского арбитража в апреле.
Однако единодушное голосование (41 член совета за и ни одного против) демонстрирует не только признание репутации всемирно известного арбитража, но и гораздо менее приятный аспект. Двум другим кандидатам (Арбитражной ассоциации и Союзу машиностроителей России) в статусе отказано, несмотря на то что правила этих ПДАУ «соответствуют требованиям закона», о чем было сказано в разосланной членам совета справке секретариата. Из этого можно сделать два неутешительных вывода.
Во-первых, смягчения политики Минюста в отношении участников рынка в связи со сменой председателя совета, на которое так надеялись юристы, не произошло. Не повлияла на ситуацию и передача части функций по рассмотрению заявок напрямую совету — заключения по документам ПДАУ готовят все те же чиновники. В итоге технические отказы секретариата Минюста просто сменились формальными отписками от лица совета.
Во-вторых, шансов получить рекомендацию нет не только у маленьких региональных игроков, как показал пример Сибирского третейского суда двумя месяцами ранее, но и у крупных отраслевых сообществ (Российское газовое общество пыталось в прошлом году, «СоюзМаш России» — на этой неделе).
Еще удивительнее то, что сокрушительное «нет» получила, возможно, самая профессиональная из всех обращавшихся ранее НКО — Арбитражная ассоциация. В нее входят свыше 100 российских и международных юридических фирм, а среди арбитров признанные гуру. Организация, заключившая 10 соглашений о сотрудничестве с международными арбитражами и выступившая в качестве организатора в 110 арбитражных мероприятиях за шесть лет, получила 24 голоса против.
Лично у меня после посещения всех открытых заседаний совета за несколько лет не осталось сомнений в том, что он представляет собой чистой воды симулякр. Почему? Вопросы к той же Арбитражной ассоциации, подававшей документы в третий раз, касались не арбитров, не правил и даже не пресловутой репутации, а слова «российская», ранее использовавшегося в ее названии. Имеет ли вообще топонимика столь существенное значение для получения права на создание арбитража? Или все же дело в другом? Юристы видят проблему в составе совета — чиновники «голосуют списком», а представители и арбитры уже существующих ПДАУ, входящие в совет (при наличии очевидного конфликта интересов), вершат судьбы своих конкурентов.
