20.11.2012
Карабельников Б.Р.
профессор МВШСЭН, член Суда LCIA
Часть I, Часть II, скачать в PDF
Как же быть с третьими лицами?
Ученые Асосков и Курзински-Сингер предложили следующий выход из сложившейся ситуации с наделением третьих лиц правом на оспаривание решений третейских судов:
«… на наш взгляд, надлежащий механизм правовой защиты в данном случае — это не оспаривание третейского решения, а предъявление участником юридического лица самостоятельного иска о признании спорного договора недействительным и применении последствий недействительности сделки. Любой другой подход будет на практике означать, что проигравшая сторона получает неограниченные возможности по блокированию исполнения третейского решения с помощью инициирования подачи участником юридического лица заявления об отмене третейского решения со ссылкой на то, что спорный договор был заключен с нарушением правил о крупных сделках или сделках, в совершении которых имеется заинтересованность»[1].
Фактически эти авторы «благословляют» в случаях, связанных с третьими лицами, практику «косвенных исков», неоднократно заклеймленную как недобросовестный способ борьбы с исполнением решений третейских судов[2]. С их точки зрения уж лучше «косвенные иски», которые могут быть поданы лишь акционерами или участниками хозяйственных обществ, чем возможность оспаривания решений третейских судов неограниченно широким кругом третьих лиц, к которым надо добавить еще и прокуроров, и органы по управлению госимуществом, деятельность которых указанные авторы в своей статье не анализировали. Из двух зол меньшее… Слабое утешение.
Налицо настоящий «крестовый поход» ВАС против третейских судов, причем, как всегда это бывает в таких случаях, мотивировки приводятся самые благонравные: защита справедливости, публичных интересов, охрана государственного имущества. Вот только законодательной базы под всеми этими мотивировками нет никакой: но это ВАС не смущает, он давно уже присвоил себе право дополнять законы по своему усмотрению.
В идеале, если имеет место криминальная схема, должен быть сперва вынесен уголовный приговор, а потом признаны ничтожными сделки, вытекающие из этой схемы, вплоть до поворота ранее вынесенных по таким сделкам судебных актов, в том числе предусматривающих принудительное исполнение решений третейских судов. Но это хорошо лишь в теории: в нашей стране, увы, уголовные процессы доходят до обвинительного приговора лишь по политическим делам или по делам, инспирированным «сильными людьми».
Сколько нарушений в бюджетной сфере вскрыла Счетная Палата – но никто по ним не сидит. Бенефициары оффшоров, с которыми торгует «Газпром», также неизвестны. Из бюджета воруют миллиарды. Так что невольно посочувствуешь ВАС: он, по всей видимости, ощущает себя последним бастионом законности в России. Но все это не избавляет его от необходимости помнить о том, что его постановления не могут противоречить законам и произвольно заполнять пробелы в них. Борьба с беззаконием незаконными методами лишь умножает беззаконие. Причем страдать от неисполнения решений третейских судов будут в основном сугубо добросовестные иностранные взыскатели, не имеющие никакого отношения к российскому беспределу.
С точки зрения идеальной, все рассмотренные в этой статье акты ВАС о наделении третьих лиц полномочиями по оспариванию решений третейских судов и возражению против их приведения в исполнение незаконны (как Постановления Президиума, так и Постановления Пленума), их можно и должно обжаловать в Конституционном Суде, что, впрочем, не гарантирует того, что ВАС изменит свою политику, его реакция на Постановление № 10-П в этом плане служит убедительным аргументом в поддержку позиции скептиков, к числу которых относится и автор этой статьи. Да и сам КС, видя разгул криминала в стране, признает возможность расширительного толкования норм АПК и ГПК с целью допуска в процесс о выдаче исполнительного листа или оспаривания решения третейского суда третьего лица, чьи права нарушены решением третейского суда и которое к участию в третейском разбирательстве не привлекалось.
Думается, что в сложившейся ситуации, если государственный суд с использованием имеющихся в его распоряжении правовых инструментов не может сам установить преступность замысла, поддержанного или оформленного решением третейского суда, то пострадавшему лицу следует придавать процессуальный статус третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований – для этих целей следовало бы дополнить статью 51 АПК и статью 43 ГПК (в настоящее время касающиеся только искового производства, т.к. речь в этих статьях идет об участии в процессе в государственном суде третьих лиц только на стороне истца или ответчика) специальной нормой, которая предоставила бы такие права третьим лицам в случае рассмотрения дел о решениях третейских судов в рамках глав 30 и 31 АПК и Раздела VI ГПК. Причем такая новелла должна касаться лишь третьих лиц, которые могут пострадать от преступных намерений обоих участников третейского разбирательства, нельзя любому кредитору компании предоставлять столь далеко идущие права. Аналогичные поправки следовало бы внести и в законы о ТС и МКА. Это способствовало бы стабильности судопроизводства, отсечению от участия в процессах злонамеренных третьих лиц. Но вряд ли это скоро произойдет, принимая во внимание общее намерение государственных судов всячески затруднить принудительное исполнение любых решений третейских судов в России.
Но «новеллы», введенные Высшим Арбитражным Судом в отношении прав конкурсных управляющих, прокуроров и административных органов преследуют цели, далекие от борьбы с криминалом. Эти акты заинтересованным лицам следует оспаривать в Конституционном Суде, который куда лучше Высшего Арбитражного Суда понимает полезность третейского правосудия в стране, где недоверие государственным судам имеет под собой столь веские основания. Впрочем, есть и более простой способ отреагировать на все, что у нас происходит: выводить бизнес и активы за границу. По этому пути бизнес и идет, причем уже давно…
[1] Асосков А.В., Курзински-Сингер Е., указ. соч., С. 34.
[2] Карабельников Б.Р. Косвенные иски как способ узаконить нарушение российскими компаниями их собственных обязательств//Законы России. 2007. № 7.
